Эрик, сын человека - Страница 31

Его растерянность, казалось, немало позабавила Труд. Она со смехом хлопнула себя руками по бедрам.

— Ну ладно, хватит тебе! — воскликнула она. — Ведь он же не привык к твоему виду!

Сокол также засмеялся скрипучим старушечьим смехом и внезапно начал расти прямо на глазах. Постепенно он увеличился до небывалых размеров.

Эрик в ужасе отшатнулся и хотел было уже пуститься наутек, однако Труд продолжала сидеть как ни в чем не бывало, и он сдержался.

— Не бойся, — успокоила его девочка, — это всего лишь Фрейя.

В тот же самый момент оперение сокола разошлось точно посредине туловища, и из образовавшейся прорехи вылезла старуха. Это была безобразного вида старая женщина, такая уродливая, что ее можно было принять за кого угодно, но только не за богиню любви, за право обладания которой сражались столько мужчин. И тут Эрик увидел ожерелье — толстое витое кольцо, охватывающее шею старухи. От него исходило такое нестерпимо яркое сияние, как будто оно было не из золота, а из какого-то другого, неизвестного в природе материала. Заключенную в этом сиянии силу можно было сравнить, пожалуй, лишь с тем жаром, который исходит из земных недр. Но и она была ничем по сравнению с огромной притягательной силой, которая струилась из глаз старухи!

Под этим ее взглядом Эрик будто окаменел.

— А ну-ка, сейчас же прекрати свои штучки! — со смехом сказала Труд Фрейе. — Он еще слишком молод. — Труд шагнула к старухе и шутливо оттолкнула ее.

Эрик абсолютно ничего не понимал.

— Не бойся ее, это всего лишь Фрейя, — повторила Труд, оборачиваясь к нему.

Фрейя тем временем, посмеиваясь, складывала свое соколиное оперение.

— А что, мой мальчик, ты ведь и не подозревал, что я могу летать? — обратилась она к Эрику.

Мальчик покачал головой.

— Мне просто хотелось хоть разок взглянуть на тебя, прежде чем ты отправишься в свое путешествие. — Она подошла к нему совсем близко.

Хоть первый испуг прошел, все равно Эрик чувствовал себя как-то неуверенно в ее присутствии.

Фрейя коснулась пальцами его волос.

— Да-а, будь я молодой… — задумчиво пробормотала она.

— Тогда бы тебе пришлось поискать себе кого-нибудь другого! — резко перебила ее Труд.

— Ладно, ладно, девочка, полегче! Тебе что, твоего Тьяльви уже не хватает?

— Заткнись! — яростно прикрикнула на нее Труд и покраснела. Эрик не понимал, в чем дело, однако видно было, что Труд рассердилась не на шутку.

— По мне, так лучше бы Тьяльви убрался к себе в Ётунхейм — там ему самое место! — сердито продолжала она. — Все равно от него здесь одни неприятности — где он, там всегда обязательно какие-нибудь ссоры и несчастья. Да ты сама что, не видела, когда летела, — он чуть не загнал Ховварпнира?

— Разве? Когда я его видела, он уже не скакал, а шел и, кстати, сильно хромал, как будто упал и ушибся. Да и Ховварпнир преспокойно пил воду в небольшом озерке, знаешь, там, возле Фенсалира. Вероятно, остывал после скачки.

Эрик почувствовал, что Труд легонько пожала ему руку, и улыбнулся.

— Ладно, уж так и быть, оставлю в покое твоего дружка, — сказала Фрейя и подмигнула Эрику.

— Так что же все-таки тебе здесь нужно? — не унималась Труд.

— Все дело в том, что я гадала на колышках и вот решила прийти взглянуть на него. Кроме того, у меня есть к нему одна просьба.

— Ну, посмотрела — и хватит! — по-прежнему сердито огрызнулась Труд, но потом, видимо, смягчилась и чуть погодя спросила более дружелюбным тоном:

— Так что же сказали тебе колышки?

— Три легли крест-накрест, а остальные — дугой.

— И что это означает?

— Серьезные препятствия и трудное путешествие.

— А еще что? Ведь должно же быть что-то еще?

— Смерть, мрак, буря, кровь, множество волков и ядовитых змей.

— А еще?

— Девичье счастье!

— И кто же девчонка? — нахмурилась Труд и грозно подступила к Фрейе.

Та снова хрипло рассмеялась.

— Признайся, а ведь тебе самой это пришлось бы по вкусу, а? Ха-ха! — Смех Фрейи перешел в хриплый кашель. — Я никогда не раскрываю тайну предсказаний, хотя здесь, по-моему, и без того предельно все ясно. Впрочем, колышки могли и соврать, ха-ха!

Труд нахмурилась: ответ старухи ей явно не понравился.

— Ладно, девочка, будет тебе! — миролюбиво сказала Фрейя. — Лучше отведи-ка его к Уллю — пусть он откормит и потренирует его. В скором времени это ему ох как понадобится! Меня просил передать тебе это Один.

— Вот как? — задумчиво пробормотала Труд.

— Да, но прежде я хотела попросить тебя, Эрик, сын человека, об одном одолжении. Сделаешь?

— Смотря о чем идет речь, — осторожно ответил Эрик.

— Поищи там моего мужа, моего возлюбленного Ода. Мне так его не хватает! Он покинул меня. Будь так добр, найди его!

— Попытаюсь, — пообещал мальчик.

— Спасибо! — с чувством воскликнула Фрейя. — Я тебе этого никогда не забуду!

Сказав это, она снова надела свое соколиное оперение, уменьшилась до размеров обычной птицы и с шумом взлетела.

— Пойдем! — сказала Труд.

— А теперь мы куда? — поинтересовался Эрик, послушно следуя за ней.

— Ты же слышал — к Уллю. Он живет в лесу, который называют Таксдале. Улль подготовит тебя к путешествию.

— Это далеко отсюда?

— Нет, — ответила Труд. — Если поторопимся, то успеем до захода солнца.

— А что это за колышки, о которых говорила Фрейя? — поспешил спросить Эрик, чувствуя, что скоро у него перехватит дух от быстрой ходьбы.

— Чтобы сделать их, берут тонкую ветку рябины и выстругивают из нее несколько колышков. На каждой из них вырезают специальные знаки, означающие различные вещи. Потом эти колышки бросают на расстеленный кусок материи и по тому, как они упали, читают предсказания.